Орден Чёрной Розы

Общепризнано, что немецкая программа создания ядерного оружия провалилась. Причин называют много: недальновидность Гитлера, грубые просчеты немецких ученых, выбравших неверный путь, подвиги диверсионных групп союзников, лишивших немцев запасов тяжелой воды... Однако подлинная история создания ядерного оружия была совсем иной. Так, по крайней мере, заявляет аргентинский историк Рудольф Фонкор.

    Проект «Манхэттен» действительно был триумфом, но триумфом немецких спецслужб. Нильс Бор и другие выдающиеся ученые смогли бежать в США лишь потому, что это было нужно немецкой разведке. Немцы знали: именно Бор придерживается неверной теории создания ядерного оружия, и решили, что он принесет американскому проекту больше вреда, нежели пользы. Поэтому и стал возможным чудесный побег Бора из оккупированной Дании.

    Немецкие ученые, возглавляемые талантливейшим Гейзенбергом, сумели создать атомную бомбу! Почему нет? В их распоряжении была эффективная высокоразвитая промышленность, запасы полезных ископаемых, включая урановую руду, и, главное, ученые мирового масштаба. Они работали не только над ядерным, но и над термоядерным оружием. В первом случае они преуспели и воплотили в материале принципиальную модель ядерной бомбы. Более того, они провели успешные испытания в конце зимы — начале весны 1945 года. Об этом, кстати, пишет и немецкий историк Райнер Карлш, датирующий последний ядерный взрыв 3 марта. Испытание провели в Тюрингии, на полигоне, имитирующем поле боя, «солдатами» были советские военнопленные, срочно доставленные из близлежащего концлагеря.

    Но почему Гитлер не применил ядерное оружие в реальной боевой обстановке?     Фонкор заявляет, что было по меньшей мере две попытки использования ядерного оружия: 11 марта 1945 года немецкий бомбардировщик с ядерным зарядом на борту взял курс на Лондон, но был атакован и сбит английскими истребителями над Ла-Маншем. Вторую цель Гитлера,  Нью-Йорк, предполагалось поразить ракетой, выпущенной с подводной лодки. Но в апреле 1945 года даже самые заядлые приверженцы национал-социализма поняли, что крах гитлеровской Германии неизбежен и два-три ядерных удара не решат  исхода войны. Командир немецкой подводной лодки (имя его Фонкор не называет по этическим соображениям) предпочел сдаться американцам вместе с бомбой и не прогадал, получив и полное отпущение грехов, и солидный банковский счет. Именно это событие, замечает Фонкор, легло в основу известного бестселлера, а затем кинофильма «Охота за «Красным Октябрем», только автор во имя славы Америки изменил и время, и страну, которой принадлежала подлодка.

    Тюрингское испытание показало, что на поле боя атомное оружие в сложившейся ситуации скорее вредно, чем полезно: боевые действия переместились в самое сердце Германии, бои шли в плотном соприкосновении с противником. Ущерб от ядерного взрыва мог перевесить выгоду. К тому же, повторяет Фонкор, ядерных зарядов было очень и очень немного, а гибель десятков тысяч солдат все равно не остановила бы продвижение советских войск.

    В конце апреля Гитлер все- таки отдает приказ использовать ядерные заряды, но поздно: полковник Маллер, ведающий германским чудо-оружием, вместе с  подчиненными, а главное бомбами, сдается союзникам.

    Узнав об этом, Гитлер в отчаянии решается на самоубийство.

    Американцы поначалу не очень-то верят в то, что к ним попало настоящее чудо-оружие. Как же, ведь его делают неправильно, не так, как рекомендуют Эйнштейн, Бор и Оппенгеймер. Но взрыв трофейной бомбы на полигоне Аламогорда, штат Нью-Мексико, показал: немцы ее создали! Вся немецкая команда во главе с Гейзенбергом теперь будет работать на Америку.

    И здесь американские спецслужбы решили, что, если судьба им подкинула лимон, из него следует сделать лимонад! Сверхсекретность проекта «Манхэттен» позволяла творить чудеса и утверждать все, что угодно. Никто ведь не проверит. Статус государственной тайны заставит замолчать любого усомнившегося.

    Первым пропагандистскую  атаку провел президент Трумэн, заявивший Сталину: «Америка создала атомную бомбу». Глава СССР не повел и бровью. Он знал истинную цену словам Трумэна, знал, что у американцев есть лишь несколько трофейных  бомб, но решил не демонстрировать союзнику ни показного страха, ни истинной насмешки: не все ученые достались американцам, советские спецслужбы успели провести соответствующую работу и в Германии, и даже в Лос-Аламосе.

    Но мировая общественность - не Сталин. Она поверила после того, как бомбардировке были подвергнуты Хиросима и Нагасаки. Раз у американцев есть бомба, значит, они ее и сделали, заключили политики.

    На самом же деле своих бомб Америка еще не имела: миллиарды, выделенные на проект «Манхэттен», оказались выброшенными на ветер. Ядерную промышленность, рассчитанную на производство бомб, только предстояло построить. И потому Сталин мог с полным основанием считать, что ядерное нападение ни в 1945-м, ни в 1946 году нашей стране не угрожает.

    Кстати, на самом деле, утверждает Фонкор, на Японию было сброшено не  две, а три бомбы, но одна из них из-за несовершенства в конструкции не взорвалась. Повезло столице противника, городу Токио.

    Американская пропагандистская машина, следует отдать ей, должное, поработала на славу. Мир — за исключением Советского Союза — трепетал.

    Спустя несколько лет Америка сумела наладить производство  собственных бомб. Но гегемонии не получила — в Советском Союзе тоже не дремали. Не ограничиваясь повторением немецкого, опыта, они создали свою, уже водородную бомбу.

    Ядерные весы уравновесились. Быть может, именно потому и уцелел мир.

Соломон НАФФЕРТ