В темноте миров, за путаницей мягких сияний звёзд таится маленькая, даже крошечная Вселенная. В её искорёженном пространстве по вечной круговой орбите сумасшедше, неровно, с судорожными рывками мчится вокруг маленькой тусклой звёздочки голубая зачуханная планета. Её моря, океаны, материки, - всё так просто устроено, так привычно... Её жалкая цивилизация, её люди слепы и мелочны в своих ничтожных порывах... Они суетливы, непонятливы и глупы, и только некоторые редкостные экземпляры отличаются умом и восприимчивостью этого мира.
Но и этой планете есть что о себе рассказать.
По солнечной тихой дороге, ведущей от школы, шагали три шестнадцатилетних мальчика, вдыхая полной грудью сладкий аромат занимавшейся весны, только-только начинавшейся в этих северных краях. Два из них шли, обняв друг друга за плечи, третий - чуть в сторонке. Они негромко разговаривали о чём-то своем, не вполне привычном для обычного человека, потому что все трое были готами (или, по крайней мере, называли себя так). Двоих, что шли, обнявшись, звали Олег и Денис, а третьего - Даниил.
Было шестнадцатое мая...
Раздались тихие звуки мобильного телефона. Олег достал свою Nokia 3220 и удивлённо приподнял брови.
- Номер незнакомый. Звонил.
Денис взглянул на дисплей его телефона безразлично и вернулся к своей некоей готичной умственной работе. Даниил вздохнул.
- Ну... напиши SMS-ку, что ль... Пусть скажут, кто они и какого хрена им надо...
Олег задумчиво настрочил что-то "транслитом" и послал неизвестному номеру.
Через пару минут пришел ответ; Олег коротко сообщил, что это некая Мария из города Владимира, которой 15 лет.
- И чем она интересна?.. - оторвался от готичных раздумий Денис.
- Пока ничем, - пожал плечами его друг.
Динька, всё ещё занятый готичными размышлениями, вошёл в свою тёмную неубранную комнату; окно было плотно занавешено, и свет солнца сюда почти не проникал. Мальчик случайно наступил ногой на оброненный утром на пол диск, и его настроение ухудшилось ещё больше. Денис бросился на кровать лицом вниз и лежал так минут десять. На ум приходили сотни неприятностей, которые он сегодня пережил.
- А может, пора положить конец всему этому бреду?.. - негромко спросил он себя. - Всей этой бредовой бессмысленной жизни, больше похожей на дикое существование?..
Стены, оклеенные обоями с непонятным "дурацким", как выражался Динька, рисунком, давили на сознание. В этом мраке воображению очень хорошо рисовались разнообразные картины, щекотавшие нервы и еще больше углублявшие степень подавленности юноши.
Под его подушкой уже очень давно прятался неизвестно как забредший сюда нож. Денис вытащил его, провёл по лезвию пальцем. На коже выступила капелька крови. Мальчик слизнул её, ощущая, как горьковатый вкус ещё больше раздражает его и без того больное воображение. Динька приложил клинок ножа к запястью, на секунду задумался; задумчивость привела к новым мрачным выводам, и мальчик сделал широкий смелый надрез, - там, где, по его предположениям, проходили вены, пропускавшие по себе струи горячей, горькой, как сама жизнь, крови.
***
неделю спустя
В дверь больничной палаты робко постучали, а потом распахнули её настежь. На пороге появилась тонкая фигурка шестнадцатилетнего юноши.
- Олег... - судорожно выдохнул лежавший на койке мальчик. Его друг подошёл к нему, наклонился.
- Ты обо мне подумал, когда нож в руки брал?.. - мягко спросил он. - Не подумал, что у меня разорвётся сердце, когда я увижу "скорую помощь" у твоего подъезда и твою постель в крови?..
- Прости... - Динька закрыл глаза. Капельницу уже убрали, и даже позволили пользоваться мобильником. Тот как раз прожужжал, возвещая о полученной SMS-ке.
- С кем-то переписываешься?.. - Олег коснулся пальцем руки друга и заглянул в его серо-зелёные глаза.
- Да. - Юноша напряжённо кивнул. Он боялся непонимания. - С той же Марией из Владимира...
- А... - понимающе протянул Олег. - Ладно. Мне пора.
И он ушёл, оставляя Диньку в одиночестве общаться со странной девочкой Марией.
***
еще пять дней спустя
Денис, едва вырвавшись на волю из цепких объятий нехорошей больницы, сразу набрал номер Олега.
- Где ты? - спросил он, когда его друг ответил на вызов.
- Тут, - хмуро ответил юноша. Денис опешил от такого доброжелательного ответа и жалобно продолжил:
- Меня выписали... Может... мы... встретимся?
- Через полчаса! - неожиданно каким-то странно радостным тоном выпалил Олег. -Через полчаса... сможешь подойти к кладбищу?!
- Да... Если не свалюсь куда-нибудь по дороге...
- Всё! Я жду!
Динька захлопнул телефон и пожал плечами. До кладбища было недалеко, но ему было трудно идти, - кружилась голова.
Перед проёмом въезда на кладбище он сразу заметил Олега, примчавшегося в одной футболке, хотя погода была прохладная; солнце, конечно, светило, но это скорее было подобие попытки обогреть землю. Холодный свет, заливавший всё, обводил чёрные контуры железных крестов, оград и мраморных памятников. Знакомая тихая мрачная атмосфера наполнила душу умиротворением и тоскливо-приятной жаждой боли и смерти.
Денис подошёл к другу и положил ему руку на плечо. Олег резко обернулся, но, увидев Диньку, расслабился.
- Ты мёрзнешь, - заметил Денис и набросил на его плечи свою куртку. По телу Олега прошла дрожь.
- Мёрзну, - он не стал ничего отрицать. Разве кладбище - место для глупых споров?!
Два парня прошлись вдоль деревянной ограды, покрытой облупившейся светло-зелёной краской. С точки зрения Олега, это было кощунственно - зеленый цвет на кладбище!.. Чёрное всегда должно оставаться чёрным, не мутируя ни в какие другие цвета.
- Знаешь... - начал Денис, - смерть... я её почувствовал, когда терял сознание, вскрыв вены...
Олег нервно сглотнул.
- Не смей умирать без меня, - негромко сказал он. - Если ты уйдёшь из жизни, то только со мной, только держа меня за руку!.. Я хочу умереть вместе с тобой...
Денис не ответил, но осторожно проскользнул на территорию кладбища сквозь дыру в ограде, маня за собой Олега. Это было их любимое место - здесь могилы были не понатыканы так, что шагу не ступить, как у входа, а мерно распределились по отпущенной им площади, тихо зарастая травами и полевыми цветами. У их ног начинался пологий склон, ведший к огороженным обмотанной вокруг реек предприимчивыми хозяевами колючей проволокой картофельным полям.
- Как тихо, - пробормотал Олег и притянул к себе друга. - Ну так что, ты согласен уме-реть вместе со мной?..
- Конечно... - Денис прикрыл глаза, когда губы Олега скользнули по его щеке.
Пришедшую на кладбище помянуть покойных родственников немолодую уже женщину передёрнуло при виде двух стоящих среди трав целующихся парней. Она потрясла головой, но наваждение не исчезло. Тогда она просто решила не обращать внимания на них и бездонную пропасть пороков, в которую с большим ускорением катилось всё человечество.
спустя полчаса
Когда оба ненормальных возвращались домой и уже дошли до своего двора, Олег почувствовал тихое постанывание организма, которому давно и остро не хватало курева.
- Я останусь тут... покурить. - Сказал он Диньке. - Ты иди, тебе нужно отдохнуть...
- Может, мне тоже начать курить?.. - серьёзно спросил его друг. - Будем вместе дольше...
- Нет, не нужно, прошу тебя... - Олег поморщился. - Ты мне слишком дорог, чтобы позволить тебе травить себя... Пожалуйста.
- Хорошо. Хорошо, как скажешь. - На лице Диньки отразились покорность и полное повиновение хозяину его сердца и души. - Я пойду...
Олег скинул денисову куртку.
- Спасибо тебе.
Динька, не улыбнувшись, кивнул, взял куртку и направился к своему подъезду. Его друг присел на скамеечку у детской площадки, и задумчивым глубоким взглядом обвёл замусоренный двор, вглядываясь в каждый новый незнакомый предмет или человека с чувством глубочайшего презрения.
Юноша вздрогнул, когда рядом с ним кто-то осмелился присесть, но взглянув на наглеца, простил ему всё: это был Даниил. Деньку можно было позволить сесть рядом с собой.
- Здравствуй, - почти весело сказал Даниил, поглядывая на подъезд Дениса. - Диньку выписали?..
- Да, - откликнулся Олег.
- Ходили на кладбище?..
"Какой проницательный!.." - подумалось юноше. Он кивнул.
- Ты бросил и с тех пор не куришь? - спросил он.
- Не курю. Легче спокойно прожить свою жизнь, чем потом переживать по поводу того, что протранжирил своё здоровье, которое можно было потратить с пользой, - проговорил Даниил и вздохнул. Курить хотелось.
Войдя в свою комнату, Денис с ухмылкой заметил пятна крови на полу, так до сих пор и оставшиеся, хотя постель, ту, залитую венозной кровью, уже убрали. Юноша подошёл к окну, отодвинул тяжёлую штору, выглянул в окно.
После недолгого рассматривания окрестностей Дениса затрясло от обиды и злости. Олег, его верный вечный Олег мило щебетал на скамеечке с другим парнем!!!
О Тьма!! Как такое возможно?!
Но... Что он видит?! Даниил похлопал его плечу! "Еще расцелуйтесь там, на глазах у народа, бесстыдники!" - чуть не закричал Денис в открытую форточку. Они... так... друг на друга...
Офигеть!!
Но, слава мраку и всем кладбищам мира, они разошлись по своим подъездам. Но если они разошлись, это ещё не значит, что этим всё и закончится.
- Нет, это плохо, - сделал Динька неутешительный вывод, слезая с подоконника.
***
Мрачная, проведённая в муках бессонницы ночь оставила свои сине-фиолетовые кругообразные следы под глазами Дениса. За всё это время он успел пять раз включить и выключить компьютер, когда ему надоедало делать за ним ничего и глухо маяться от безделья. Только под утро мальчик впал в глубокое тяжёлое забытье, из которого его вытолкнул страшный сон о страшной измене Олега. Тогда Динька проснулся и обнаружил, что уже давно сияет день. Прогнав головную боль тремя таблетками аспирина, юноша почти твёрдым почти уверенным шагом направился к Олегу.
- Привет!.. - "А он, кажется, обрадовался... Прикидывается, хамелеончик!" - подумал Денис, когда друг открыл ему дверь.
- Привет, - мрачно откликнулся он.
Дети прошли в светлую просторную кухню.
- Как ты? - пытаясь скрыть фальшивость своего голоса (или просто так показалось Диньке), спросил Олег.
- Плохо, - ещё мрачнее ответил Денис. Друг взглянул на него подозрительно (и с неприязнью...). Тогда юноша решился и спросил:
- О чём вы с Даниилом вчера во дворе беседовали?..
Губы Олега чуть дрогнули, пытаясь выдать улыбку.
- А тебе-то что?.. - спросил он, желая поддразнить друга.
Денис медленно багровел от злости. Нахал, пусть любимый, но он нахал!..
- Ты мой! - рявкнул юноша так, что Олег пошатнулся и сел на табуретку.
- Я не имею права на личную жизнь?.. - почти спокойно спросил он из чисто неготичной подростковой вредности.
- Не имеешь, - прошипел его друг, словно выбросив эти слова ему в лицо.
Подростковые вредности ретировались, оставив место готично-агрессивному непониманию. Олег пару раз прерывисто вздохнул, потом поднялся с табуретки и влепил другу чистосердечную пощёчину. Денис хмыкнул, провёл по пострадавшей щеке ладонью.
- Прощай, - процедил он сквозь зубы и ушёл.
Олег сглотнул, со всей силы ударил кулаком по столу. Звонко подпрыгнула на месте вазочка. Юноша долго, морщась, смотрел на неё, потом взял и шибанул её об пол так, что та разлетелась вдребезги; потом наклонился и выбрал один, самый крупный и острый осколок.
***
Остановившись на пороге подъезда, Денис вынул свой телефон и от отчаяния написал SMS-ку Марии с вопросом, что ж ему теперь делать...
"Вернись и помирись!.."
О как! Вернись и помирись... А возможно, в этом есть доля правды.
Дверь в квартиру была не заперта, как её и оставил Динька. Но, войдя в кухню, юноша застыл на месте.
Он увидел своего друга, лежащего раскинув руки, из жестоко, будто в исступлении порезанных запястий которых текла тёмная, тёмная кровь. В ней спутались чёрные прекрасные волосы, и глаза... были... закрыты... а лицо бледно.
Денис бросился к другу, падая коленями в кровь, подхватывая его руки, отчаянно пытаясь зажать перерезанные вены, остановить кровотечение.
- Нет, нет, нет! - бормотал юноша, дыша Олегу на лицо; он смахнул мешающие пряди волос, поцеловал его в мертвеющие губы... Но в медицине пока ещё не практикуется остановка кровотечений поцелуями, пусть даже искренними...
Динька, беззвучно захлёбывавшийся бесслёзными рыданиями, кинулся к шкафчику, где лежала аптечка. Бросил взгляд на Олега... Накидал в ладонь всех таблеток, каких нашёл, набрал в стакан воды из-под крана (сначала ему подумалось, что пить эту воду немного опасно, но потом понял, что в данной ситуации несколько странно заботиться о здоровье), проглотил всё, запивая невкусной водой и чувствуя тошноту от кисло-горьких таблеток. Для уверенности он опрокинул в рот ещё и бутылочку какой-то микстурки, невероятно сладкой (кажется, это был сироп корня солодки, который от кашля...). Шатаясь, Денис подошёл к бледному Олегу, вновь упал на колени рядом с ним.
- Вот мы и умрём... вместе... - прошептал он. Потом голова закружилась, мышцы резко ослабли, и юноша упал на грудь друга; стакан с водой вылетел из его рук, переворачиваясь в воздухе и расплескивая содержимое, падая, бесконечно долго падая и разлетаясь на сверкающие в свете заглядывающего в окно солнца осколки. Всё замерло. Два безжизненных тела в луже тёмной крови, в которой мутными завитками растворялась вода из стакана, осколки блестящего стекла, блестящего так весело, словно в насмешку над склонившейся над телами смертью. И только последний жест, последнее движение руки Дениса, легшей на щеку его друга.
- Эх, а вот в соседний посёлок мне ехать совсем некогда!.. - крикнул жене дядя Олега, входя в кухню. Собственно, это было последнее, что он смог выговорить осознанно.
- Чёрт побери! - воскликнул наконец он. Но дядя Олега был умнее Дениса и не стал травиться, а схватил трубку телефона, благо короткий номер "скорой" нужно было хорошенько потрудиться, чтобы забыть.
- Да-да, будет тебе Олег, размечтался, - ответил грубый женский голос. Денис открыл глаза и увидел над собой медсестру. Края век были покрыты чем-то противным и беловатым, что мешало смотреть. Медсестра марлевой салфеткой стерла эту гадость, и, увидев нервную физиономию, бросила:
- Да жив твой Олежа, в коме он! Дрыхнет и в ус не дует...
Денис хрипло и почти облегчённо вздохнул.
- Олег... - ещё раз пробормотал он и вновь провалился в уже сладкие объятия сна.
***
месяц спустя
Лето, которое на Севере, как обычно, было безумно жарким и безумно коротким, приняло в себя давно не видевшего дневного чистого света Дениса, ласково поджаривая на солнышке. Юноша стоял на крыльце больницы и ждал машину. Его должны были отвезти в санаторий, подальше от посёлка, друзей и других стрессовых факторов.
Денис едва успел увидеть лицо безжизненного Олега; но его силой выволокли из палаты и буквально вышвырнули за двери уже ставшего родным лечебного заведения ("Я еще вернусь!" - бросил тогда Динька санитарам).
Подобную жестокость к самым тонким и ранимым чувствам человека Динька видел впервые. Это же... разлучать с единственным настоящим другом, который... Который... Впрочем, не важно. Дорог, и всё.
Он не знал, сколько событий сотрясёт и без того бурную скрытую психологическую жизнь их посёлка!..
***
17 дней назад
- Иди к чёрту! - крикнул Даниил, бросая подушкой в закрывающуюся дверь. С той стороны хихикнули, потом дверь опять открылась, являя взору четырнадцатилетнюю черноволосую темноглазую девочку.
- Я тебя предупреждаю! Я уезжаю!
- Езжай куда хочешь!.. - сердито воскликнул юноша, обнаруживая, что подушки у него уже закончились. - Достала!
- Неужели тебе даже не хочется проводить сестру по-человечески в долгую дорогу? - ехидно спросила девочка.
- Не хочется! - заявил Денёк, в душе смутно жалея о своих словах и возвращаясь к напечатыванию SMS-ки Марии, с которой он тоже уже был знаком.
- Как знаешь, - девочка, которую, кстати говоря, тоже звали Машей, грустно вздохнула. - Гот несчастный...
- Я не гот! - огрызнулся Даниил. - Я просто псих...
Маша пожала плечами и ушла.
Больше Даниил её никогда не видел.
Потому что где-то через неделю из лагеря, куда она уехала, пришло известие о её трагической гибели. Машу ударило током, когда она из своего вечного любопытства засунулась посмотреть внутренности какой-то установки.
Её привезли уже в гробу, и гроб почему-то не открывали. Денёк догадывался, почему, и не спрашивал, усиленно делая вид, что ему всё равно.
Похороны длились недолго. Родственники разбрелись, оставляя Даниила одного над маленькой свеженькой могилкой. Парень сидел на корточках у чёрного железного креста; по щекам текли слезы - впервые за все эти дни. Его рука скользнула по керамике с фотографией девочки, остановилась, зацепилась пальцами за стальной завиток.
- Ты не думай ничего, - шепнул Денёк образу покойной сестры. - Я тебя любил, люблю... и всегда буду любить... Только ты прости мне грубые слова... Я ведь псих, ты знаешь... Машенька...
В воздухе над кладбищем и могилой ему почудилась улыбка, - весёлая, жизнерадостная улыбка сестры. Даниил тяжело вздохнул, прогоняя из сердца горечь, вытер слёзы рукавом.
- Ты была единственной, кто знал обо мне всё, Машенька... И нахрена мне жизнь, если не с кем спорить?..
Ответа Денёк не получил. Улыбка, чудившаяся ему, исчезла. Мальчик опять вздохнул, поднялся, окидывая взглядом кладбище. Пусто. Никого нет. Даже двух тесно прижавшихся друг к другу в поцелуе друзей не маячит на горизонте...
Денёк вернулся домой; не отвечая на оклики родителей и не разуваясь, прошёл в свою комнату, включил компьютер - вторую ценность после велосипеда. Перерыл коробку с дисками, ругаясь и выкидывая за спину всякую чушь, как ему казалось. С некоторым промедлением туда же (за спину) отправились с солидным ускорением и "Люк Бессон" с десятью фильмами типа "Такси", "Перевозчика", "Васаби", и "Пираты Карибского Моря"...
Смотреть ничего не хотелось.
Но вдруг на дне коробки Денёк увидел никак не обозначенный бокс от DVD (странно; обычно он находил для содержимого довольно точные определения...), открыл его и обнаружил там маленький бумажный свёрточек.
Даниил вспомнил, чем это было: как-то давно он был на работе матери (в больнице) и умыкнул оттуда немного мышьяку. Думал, пригодится.
Пригодится?..
Юноша осторожно развернул бумажку, высыпал на ладонь щепотку белого порошка.
Компьютер на столе вежливо просил выбрать учётную запись.
- Мою учётную запись давно пора удалить, - проговорил с усмешкой Даниил и слизнул с ладони белые крупинки.
***
через день
- Никогда не думала, что мой сын будет таким идиотом!.. - кричала молодая темноволосая красивая женщина. - У него талант создавать проблемы!!
- Сестра умерла, - может, поэтому?.. - подал голос её муж.
- "Сестра умерла"! Я сейчас не могу тратить на него своё время! И так уже Маша своей идиотской смертью отхватила солидный кусок! У меня дела! Ещё сына лечить!..
Даниил приоткрыл один глаз, но потом поспешно притворился спящим. Легче было дождаться, когда мать куда-нибудь сгинет.
- Может, ты и права, - вздохнул отец. - Думаю, знакомым и всем остальным лучше сказать, что он заболел гриппом. Не хватало нам ещё репутации родителей самоубийцы.
- Всё! Мне пора! - выкрикнула мать срывающимся голосом, схватила свою сумочку со стола сына и ушла на работу, громко хлопнув дверью. Вскоре ушёл и отец, тоже на работу - в свою адвокатскую контору.
Только тогда Денёк открыл глаза и потянулся. Приятных ощущений в теле не наблюдалось. Юноша потянулся к висевшей на спинке кровати куртке, дрожащими руками вынул из кармана телефон. Он очень надеялся, что никто не заглядывал в папку "исходящие сообщения" и "заметки". Хотел написать SMS-ку Марии, к которой его так внезапно потянуло, но передумал. А потому вытянулся на кровати, закрыв глаза и размышляя о жизни.
Несколько дней спустя он всё-таки разговорился с Марией; Олега, вышедшего уже из состояния комы, не выпускали из больницы из страха перед новой попыткой суицида, Денис уехал, сестра умерла... А больше близких людей у Денька не было. Мария была девочкой общительной и весёлой, не в пример трём готам. Грозы не навевали на неё тихих раздумий о громадности и жестокости мира, а просто прикалывали. Её весёлость казалась Даниилу чем-то странным и чужим, и именно поэтому каким-то особенно родным, не взирая на противоречие...
Вскоре Даниил узнал от Марии, что Олег уже выписался. Сердце полнилось скукой и тоской; юноша понимал, что идти к другу в отсутствии Дениса будет ошибкой, но в конце концов не выдержал навалившегося на него стотонной тяжестью одиночества, позвонил Олегу, предупредив, что идет, и, не жалея ни о чём и даже не сомневаясь, затопал вниз по лестнице; в коротких репликах друга он не уловил странного голоса и тона.
А между тем, это нужно было заметить... бы. Потому что Олег был пьян. Даниил понял это, как только увидел в его комнате бутылки и разбросанные вещи, но плюнул на осторожность, как, впрочем, делал всегда. Сам Олег торжественно возлежал на диванчике, глядя в потолок и теребя пальцами горлышко бутылки.
- Присоединяйся, - с трудом приподнявшись на локтях и мутно глядя на вошедшего, бормотнул он. Даниил мгновение подумал и пришел к выводу, что, если отрываться, то отрыв должен быть полным.
Два обезображенных дурманом юноши валялись на полу, среди бутылок, совершенно ничего не понимая; обделённым пониманием оставалось и то, что они лежат в объятиях друг друга. Первым, однако, обработал это разумом Даниил - он всё-таки выпил немного меньше. Он вспомнил про Дениса, и ему стало смешно. Юноша склонился над Олегом, и, пытаясь сфокусировать не подчиняющееся зрение, спросил:
- Ты меня хочешь?
Олег сглотнул, обвёл взглядом тонкие черты лица Даниила и контур его плеч, облизнул губы и сделал вывод:
- Хочу.
Мысли Даниила окончательно смешались; он не понял ответа друга; он успел лишь сообразить, что их некое странное желание едино, а значит... а чего, собственно, ждать?..
Тёти и дяди Олега в то время не было дома; иначе они смутились бы, когда кассета "Аматори" доиграла бы последнюю песню, и они услышали бы странные звуки, доносившиеся из комнаты племянника.
Даниил очнулся уже вечером, с головной болью, гулко стучавшей в висках, и полным непониманием того, что случилось. Потом он обнаружил, что находится в довольно-таки странном положении, рядом со спящим Олегом, тоже довольно-таки странно обнявшем его, и уж со-всем непонятном, самую малость раздетом состоянии. Потом, под влиянием шока, в сознании проснулись смутные воспоминания прошедших пяти часов. Вместе с ними накатилось ощущение, отдаленно напоминавшее панику или ужас. Осторожно откинув покрывало, вновь с неприязнью обнаружив, что их ноги переплелись, юноша поморщился, освободился из цепких ("Черт побери!") объятий Олега, быстро оделся и хотел уже уйти прочь из этого ужасного места, но услышал тихую фразу, которую пробормотал во сне его друг:
- Динька...
- Ага, счас... - с горечью прошептал Даниил, думая о том, что гораздо правильнее было бы, будь этим днем на его месте Денис. Денис, которому, судя по всему, ещё предстояло всё узнать. "Всякое в жизни бывало, но переспать с парнем своего друга!.." - думалось юноше.
Но об этом было лучше не думать... А пока обессиленный собственной дурью Денёк спускался по лестнице, морщась от каждого своего шага, гулкой пульсирующей болью отдававшегося в голове.
***
Двое суток Мария допытывалась у обоих, что с ними произошло; первым о чём-то странном оговорился Денёк, заявив, что скоро примет смерть от рук Дениса. Из этого Мария поняла, что между ними троими что-то произошло... Вечером первого дня она вообще застала Денька пьяным. На вопросы парень ответил, что не хочет ничего говорить. Олег тоже молчал.
Но вскоре нервы Даниила не выдержали, и он поддался, рассказав обо всём. "Я в шоке!" - заявила Мария. Какие выводы она сделала, для Даниила осталось сокрытым; но на следующий день она назвала обоих геями. Такое заявление задело в юноше тонкую струнку самолюбия и что-то ещё. Мария, такая весёлая, такая милая, назвала его так!.. "Хочешь, я приеду к тебе и докажу, что я не гей?!.." - спросил он её, печатая эти слова с судорожно трепыхающимся сердцем. Ответ Марии был совсем неожиданным: "Ооо!.. Приезжай!.. Серьёзно, приезжай!.." Но Денёк не поверил в это "серьёзно", и в душе от такой игры эмоциями закрутился чёрный вихрь. "Приезжай"?!.. Да знает ли она, что и кому говорит?!.. Достаточно прикоснуться к невидимой струне в сердце, и его натура ответит взрывом эмоций, замутит разум...
От нахлынувшей внезапно тоски Денёк вспомнил давнее свое занятие: взяв в руки лезвие, он изрезáл свои пальцы, истязая плоть и в боли находя утешение и отвлекаясь от дурных мыслей. И, когда Мария спросила его, чем тот занимается, честно ответил правду. "Мазохист ты! - ответила девочка. - Знаешь, чего я хочу, ...(пропуск текста)..., как... я хочу, чтобы ты приехал и доказал мне, что ты не гей!".
Даниил от неожиданности выронил из рук лезвие и измазал дисплей кровью. Немного подумав, он высказал свое удивление: "Наша Маша!.. Ты ли это?!"
К ужасу миров, это была она. Она не знала, с чем играла; с какими чувствами, с каким вихрем, каким огнем... Психически ненормального человека легко раздразнить и привести в состояние боевого психоза; вот успокоить трудно.
Но Марии было неясно это всё. Когда на следующий день она вдруг резко замолчала, воспалённые нервы Денька заставили его выдать длинную тяжёлую для понимания SMS-ку, в которой говорилось о судьбе и губительной любви психа.
Он чувствовал, что в его сердце стремительно разворачивает свои лепестки золотая лилия этого странного чувства. Он не видел ни лица Марии, но этого ему не нужно было, чтобы заглянуть в душу... И то, что он увидел в её душе, было прекрасно... Но не предназначено ему было судьбой счастливой любви.
Да и кем он был? Безумцем, любившим рисковать, психом, мрачно посмеивающимся над собой и временами терявшим контроль над собственным разумом. Он ярко помнил те мо-менты, когда в десять лет толкнул подругу под колеса поезда, когда в тринадцать лет отравил родную тетку, когда... да мало ли ещё чего происходило...
Но Мария упорно обращалась к нему, как к милому и любимому человеку. Тогда, не желая, чтобы она ещё заблуждалась об его истинном характере, Даниил написал ей письмо.
И в нём рассказал, кем он был на самом деле.
***
Второго августа возвращался из санатория Денис. Он ждал встречи со своим другом, но ещё понятия не имел, чем она обернётся для... для всех троих. Ещё точнее - четверых.
Поезд приехал ночью, и юноша едва дождался утра; когда часы наконец звякнули, пытаясь тем самым сообщить ему, что уже семь, он сорвался с места, точнее, со стула, на котором до этого сидел, и помчался в соседний подъезд, к Олегу.
Тот открыл дверь, удивляясь чьему-то столь раннему визиту, и, увидев Дениса, застыл на месте. Он ждал его приезда, очень ждал, но, тем не менее, так неожиданно к нему ещё никто не приходил... В голове пронеслось всё произошедшее; и выписка из больницы, и "небольшое" количество выпитого на фоне одиночества, и красочное завершение этого периода одиночества Даниилом...
- Что с тобой? - Денис заметил перемены в лице друга.
- Нет-нет, ничего! - Олег нервно сглотнул, чувствуя неприятную дрожь во всём теле.
- Что-то случилось? - каменное выражение лица Дениса, заметно повысившего свой тон, не предвещало ничего хорошего. Олег попятился, чувствуя, что не может лгать ему. Юноша же, в душе предчувствуя неладное, шагнул в прихожую. - Твоё... твоё лицо... оно говорит мне, что... короче... Рожа-то дурацкая, так что случилось?! - не выдержал Денис и разорался. - Тебя кто-то обидел? Оскорбил? Ты хочешь расстаться со мной? Говори!
- Нет, - отчаянно возразил Олег, чувствуя, что нервы сдают окончательно.
- Говори, - прошипел юноша, наступая на друга. Таким образом они вошли в комнату. Олег опустился на диван, глядя на Дениса снизу вверх.
- Я должен открыть тебе страшную тайну, - проговорил он, выждал паузу, серьёзно глядя на друга, и выпалил:
- Сегодня утром я наглотался настойки из мухоморов! Вот рожа и дурацкая!
Денис куснул губу, глядя другу прямо в глаза.
- Ты лжёшь! - необычно звонким голосом сказал он, наклонился над Олегом, схватил его за плечи, затряс. - Лжёшь!
Олег стряхнул с себя руки друга, и, спокойно глядя тому в глаза, заявил:
- Я ждал тебя. Я был одинок. Я хотел умереть, но я ждал тебя, чтобы увидеть тебя. Чтобы вновь обнять... И поэтому терпел это одиночество.
Денис опустил взгляд. В нём несмело подняла голову совесть и попыталась что-то сказать. Что она сказала, юноша не расслышал, но говорила совесть довольно громко. Поэтому он тихо ответил другу:
- Прости.
"Самое время броситься друг другу в объятия и пустить ручьи слёз!" - радостно воскликнула совесть, но ошалела, придавленная железной денисовой волей, и ей пришлось опустить голову обратно.
- Но что всё-таки случилось?.. - осторожно спросил юноша, опускаясь перед другом на корточки; его глаза полыхали гневом, сдерживаемым ещё пытающейся сопротивляться совестью. Олег взглянул на него, словно пьяный, хотя не выпил ни капли.
- Хорошо. Я... я ничего уже не помню. Всё началось, когда... меня выписали из больницы. Я пришёл домой. Было пусто - и в доме... и на душе. Мне было очень одиноко. Я... вы-шел в магазин... купил ... выпить. Не помню, что это было, но что-то крепкое. Потом... мне позвонил Даниил, чтобы узнать, как я. Потом он пришёл сюда... - Олега била крупная дрожь, и его голос то и дело срывался. - И выпил со мной... за компанию. Дальше я ничего не помню. Мы оба были пьяны... и... так получилось... что... ну............ Ну............ И... Это вышло случайно............ И......
- И? - холодновато спросил Денис.
- Мы переспали, - хрипло ответил Олег.
Денис поперхнулся. Он ожидал всего, только не этого. Юноша осел на диван рядом с другом, потом скатился на пол. Секунду его мысли роились в голове, словно разъярённые пчёлы, потом он внезапно успокоился; притянул к себе, на пол, Олега, обнял его и шепнул:
- Бедный мой...
Олег, слегка ошалевший от такой реакции, не понял ничего даже тогда, когда Денис поднялся и молча вышел из его квартиры.
На лестничной площадке юноша в нерешительности остановился. "Ну и что теперь делать, спрашивается?!" - пронеслось в голове. - "А точнее, что делать с Даниилом?!". Денис вынул из кармана телефон, открыл новое сообщение и настрочил Марии, что уже всё знает. Вместо Марии ответила её подруга с заверением, что не надо никого убивать. Денис мрачно усмехнулся. "Ну, я же не убью... Это будет слишком просто для него. Но покалечу... же...". Тем не менее он ответил нечто невразумительное и многообещающее, так, что было понятно, что вскоре криминальный мир пополнится ещё одним убийцей.
Ещё немного подумав, Денис поднялся обратно к другу, всё ещё сидевшему так, как он его оставил, - на полу, вновь обнял его, прошептал какую-то любовную чепуху, которую придумал по пути.
- Главное... Ты будь спокоен. Всё будет хорошо.
Олег бессознательно кивнул.
- Я буду ждать, - тихо ответил он.
Денис мягко посмотрел ему в глаза, и уже окончательно ушёл к себе домой, чтобы попытать Марию и обдумать происходящее, оставляя друга на полу думать о поведении и нравственном воспитании людей.
***
Даниил сидел на кресле, мрачным взглядом вперившись в потолок и заложив руки за голову. Он хотел напиться, но понимал, что нельзя. Даже Мария ничего не отвечала на его SMS-ки; он знал, что сегодня будет трудный день, потому что ночью вернулся Денис. Даниил знал, что виноват перед ним, и тем было горше.
Мария молчала даже тогда, когда юноша написал, что она должна ему ответить... потому что, возможно, это их последний разговор. Потом девочка ответила: "Нет, не последний! Я сказала Денису, чтобы он не убивал тебя!". Надо сказать, что это сообщение Даниила сильно-таки обнадёжило, но он не понял, с каких это пор Денис обо всём знает. Постепенно в нём стала нарастать злоба.
Кому ж сообщить обо всём, как не Марии!!
Боясь, что опять потеряет над собой контроль и натворит себе новых проблем и нравственного груза, юноша поспешил спросить подругу о таинственном ком-то, рассказавшем о случившемся вспыльчивому готу и высказать предположение о том, что, не убив, есть ещё множество способов испортить человеку жизнь до конца его дней...
Мария опять долго молчала, будя в Данииле опасного зверя, потом опять, как и раньше, ответила с номера подруги: "Всё будет хорошо!.. надеюсь...". Это было последней каплей. Юноша выматерился от души прямо в лицо домашней герани, мирно произраставшей на подоконнике, ответил Марии что-то злое, похожее на обвинение в стукачестве, и вышел во двор - развеяться и выместить на ком-нибудь злобу. Он знал, что может встретить там Дениса, но его это не волновало. Даже так, встретившись лицом к лицу, будет легче. Тем временем звякнула SMS-ка от Марии, обиженной на высказанное обвинение. "В таком случае, можешь не писать мне больше!.." - заявила она. Даниил ухмыльнулся и бухнулся на детские качели во дворе. Посмотрел на свой телефон, словно оценивая его, потом оскалился и с дикой яростью швырнул его на дорогу, об асфальт. Телефон кувырком пролетел несколько метров, и, раздолбанный, остановился.
Денис тем временем взвесил в руке все более-менее тяжёлые тупые предметы в доме и перепробовал все ножи, но решил что всё это "недостаточно острое или обладает недостаточным весом" для разборки такого высокого смысла. Идею "набить морду" юноша тоже отверг, сочтя её недостойно банальной. Кроме того, не факт, что его морда при этом осталась бы нетронутой. Да и неэстетично это как-то... некрасиво.
А Мария упорно просила его "не сметь трогать Даниила". Прочтя такое, Денис с ухмылкой подумал, что этого гада можно отправить на тот свет и без помощи каких-либо прикосновений. Например... мышьяк. Хороший способ сильно испортить последние минуты жизни мучениями и болью. Но потом эти зверские мысли Денис просто отмёл. Он не знал, что Денёк уже пытался травануть себя этой гадостью после смерти сестры.
И после всех мыслей Денис решил не грузиться, а пойти и выгулять свою любимую овчарку Готику.
Даниил издали увидел выходящих из подъезда Дениса и Готику, встал и даже хотел подойти.
Денис остановился, сверля взглядом ненавистную рожу, стоявшую у качелей как ни в чём ни бывало. Готика подозрительно понюхала воздух, умными чёрными глазами посмотрела на хозяина и всё поняла.
Да, Даниил хотел подойти, но Готика настигла его раньше.
Если бы Денёк был в куртке, он, может быть, ещё и смог бы обороняться; локоть подставить, оттолкнуть, схватить за ошейник... но безрукавка мало чем поможет в схватке с собакой и её клыками, и они рвали беззащитное тело... Даниил пытался только защитить горло. Денис стоял поодаль, наблюдая за этим действом. Он хотел сказать своей собаке: "Фу, Готика, не трогай эту бяку, отравишься!..", но колебался. Внезапно рычание разъяренной собаки заглушил истошный крик Олега, увидевшего всё с балкона:
- Не-е-ет!!!
Юноша от ужаса задыхался, не понимая, что делает, и спрыгнул вниз, на тротуар; упав с высоты двух этажей и чудом ничего не сломав себе, он бросился к Даниилу, крича, что всё "получилось случайно и никто ни в чём не виноват", попытался оттащить Готику... Но та, взглянув на него, яростно залаяла и бросилась ему на шею, целя клыками по горлу. Олег успел отскочить, но Готика была не так проста, чтоб отказываться от своей добычи.
- Нет! Олег! Нет! Готика, прочь! Олег!!!
Денис, побив все физкультурные рекорды бега на 60 метров, бросился оттаскивать Готику от друга, потом со злости пнул её ногой в морду (Готика обиженно заскулила и, оскорблённая, заползла под грузовик), и склонился над Олегом.
Тот, поморщившись, указал на Даниила.
- Помоги ему. Ему хуже, - пробормотал он.
Кое-как, с большим трудом добравшись до квартиры Олега, который проживал ниже всех по этажу, Денис и Даниил поняли, что им временно придётся заключить мирный договор. Всё-таки они были друзьями... И даже в минуту гнева Денис не мог бы себе представить, что он бросил бы Денька на улице раненного. Возможно, его совесть опять заметила, что в принципе свободна и может говорить и теперь кричала на всё отведённое ей помещение.
Олег, тяжело дыша, прислонился спиной к косяку двери, прижимая к груди раненную руку. Динька помог Деньку добраться до дивана и сесть. А потом двинулся за аптечкой на кухню, но Олег остановил его:
- Не доверю... - хрипло проговорил он, намекая на таблетки, лежавшие вместе с бинтами. Мало ли какие тяжёлые воспоминания мог вызвать их вид и к каким выводам привести...
- Всё будет хорошо, - ответил Денис и всё-таки пошёл за аптечкой сам.
Даниил молча глядел в потолок, не решаясь ничего сказать. Денис туго (видимо, со злости) забинтовал его руки и левое плечо, предварительно довольно профессионально покопавшись во вспоротой клыками ладони. Олег, тоже уже забинтованный, тихонечко присел рядом.
- Не туго? - спросил он негромко. Даниил поморщился. Олег развязал кончики бинта, ослабляя повязку.
- Э, а меня что, уже раздевают таким образом? - громко возмутился Денёк. Раздалось подозрительное шипение Дениса, издавшего что-то вроде "чего-чего?". Потом мальчик заметил легкую ехидноватую улыбочку на лице Даниила и, прогнав свою совесть к чёрту, закричал:
- Кто бы говорил! Ты-то... Ты... ТЫ!!!
Динька сжал кулаки; его лицо побагровело от злости, и он, не найдя рядом никакого оружия, даже мало-мальски опасного для здоровья, подхватил с пола тапочек тёти Олега и с ним набросился на Денька. Олега отшвырнуло от дивана к креслу. Даниил вяло попытался сопротивляться, потом крикнул Олегу:
- Дай второй тапок, что ли!!
Юноша, испуганный внезапным поворотом событий, подчинился, бросив второй тапочек Деньку. Тот увернулся от очередного удара, подхватил брошенное ему оружие, скатился с дивана на пол, подныривая под руками Дениса...
Битва на тапочках переместилась в прихожую; противники пытались отразить удары чужого тапочка своим и яростно молотили друг друга куда придётся. Олег долго наблюдал за этой сценой, скептически изогнув бровь, но потом сквозь каменное выражение несмело проклюнулась улыбка и медленно расползлась по его лицу. Ещё несколько секунд битвы, грохот, - и Олег расхохотался. Он подхватил вторую пару тапочек - своего дяди - и присоединился к своим друзьям.
В итоге глухо рычащий от боли Даниил сдался, плюхнувшись в кресло. Денис, улыбаясь, сложил тапочки и растянулся на диване; Олег присел у его ног.
- Мир? - спросил Динька весело и почти жизнерадостно.
- Ага... - тем же тоном ответил Даниил, отбрасывая в сторону несчастный, переживший сегодня сильный стресс тапочек. - Я пойду.
Олег посмотрел на друга недоумённо, но пошёл проводить его и закрыть за ним дверь. Потом вернулся в комнату.
- Я сейчас, - сказал он Денису, весело подмигнув, и убежал на кухню.
Через пару минут он вернулся, неся в руках поднос с двумя бутербродиками, намазанными подозрительной сделанной из чёрт знает чего пастой и двумя чашечками чая.
- Романтический обед! - радостно заявил он.
двадцать минут спустя
- Неудобно!..
- Чего тебе там неудобно?!
- Стена мешает...
ещё десять минут спустя
- Что здесь делают ТРИ пятки?! Из-за тебя они здесь!
ещё сколько-то минут спустя
- Убери оттуда руки! Они там лишние!
ещё чегой-то спустя
- Это моя подушка!
- Забываешься! Ты в моей квартире, так что все подушки мои!!
- И тебе жалко для меня одну подушку?!?! Неблагодарный!!...
- И вообще слазь на пол, а то мы сейчас всю постель...а... бесполезно...